Читаем без скачивания Дело о стеклянной двери и другие невозможные преступления - Mister X

В ответ Филькин поперхнулся кофе, а затем ударил себя по лбу со словами:

– Какой я дурак! – И, отвечая на вопрос сержанта, сказал. – Нет, писателя он по-другому лечил: травкой. С его слов.

Затем Филькин резво встал, не допив свой кофе:

– Сержант, мне срочно нужно в ювелирный. Ждите меня тут.

Когда инспектор вошел в магазин, кроме продавщицы там никого не было. Он прямиком направился к ней с одним лишь вопросом:

– Где тот манекен, что вы вчера забрали?

Продавщица указала на манекен, стоявший подле одной из витрин. Манекен уже успели одеть в длинное фиолетовое платье. Инспектор подошел и нагло вздернул подол платья искусственной красотке, а затем заглянул ей прямо промеж ног. Инспектор лишний раз убедился в том, что это был очень подробный манекен.

Продавщица, глядя на это действо, обомлела.

Инспектор запустил манекену в промежность свою руку и стал ковырять ею под легким вечерним платьем.

– Это уже слишком! – возмутилась продавщица.

– Я ее забираю, – невозмутимо произнес Филькин, повернувшись к продавщице. – Вернем позже, намного позже.

Еще никогда Филькин не был так счастлив, как в то время, когда он, держа манекен, нес его в участок. Никакое свидание, никакая прогулка под луной с барышней из плоти и крови не доставляла ему такое удовольствие.

Днем в комнате писателя инспектор собрал всех действующих лиц этой трагедии: немого северокорейца, соседа Букова, дочь писателя, приведенную под конвоем в наручниках, и манекен похожий на Мерлин Монро. Помимо инспектора, сержанта Перцева и конвоя в комнате находилось еще двое полицейских. Анна, съежившись, сидела в кресле, Буков грустно глядел на нее, а кореец невозмутимо стоял.

Инспектор Филькин, почесывая нос, начал свою речь:

– Как только я занялся этим делом, мне сразу бросилось в глаза то, что все улики указывали на дочь писателя Анну. Начнем с того, что комната заперта изнутри: окно и дверь заперты на задвижку. Пистолет и гильза найдены в комнате: пистолет в руках у манекена, гильза рядом с телом покойного. Пистолет, прошу заметить, принадлежит дочери, и она это не отрицает. Не заперта была лишь межкомнатная дверь, которую невозможно запереть и, таким образом, попасть в комнату к писателю можно было лишь из комнаты его дочери. Как оказалось, у дочери был и мотив: ее собачка раскопала сокровища Короля. Дочь забрала сокровища себе, а отец потребовал их вернуть. На этой почве в день убийства у них произошла ссора.

– Я не виновата! – горестно промолвила Анна.

Инспектор, не обращая внимания на ее слова, продолжал:

– Две вещи меня с самого начала смутили: одеяло на полу и то, что недоставало одного патрона в пистолете. Еще смутил глушитель, который, по словам Анны, не принадлежал ей. То есть три загадки. И самая большая загадка – это запертая комната. Ну, то есть она не запертая, но если убила не Анна, то выходит, что запертая. Всякую мистику о манекене-убийце и призраке я тут же отбросил, хотя немой Чан и говорил мне о нем.

Инспектор закурил:

– Теперь перехожу к сути дела. Мне известно совершенно точно, кто убийца и как он это сделал! Началось все так: убийца подслушал ссору отца и дочери, и решил подставить дочь, хотя убийство он замыслил ранее, когда увидел, как Анна достает сокровища из тайника. Для начала он похитил пистолет из ее тумбочки. Но этого было мало. Необходим был механизм обмана следствия, и преступник его придумал. Только задайтесь одним вопросом: в каком положении находилась жертва в момент убийства? И все тут же прояснится! Мы думали, что Король стоял, поскольку Анна через дверь слышала звук падающего тела. Но это не так! Упал манекен. А писатель не падал, поскольку он лежал все это время на полу на одеяле. Почему он лежал на полу? Потому что в последнее время писатель чувствовал себя неважно и по чьему-то совету, чтобы напитаться энергией земли и выздороветь, улегся спать на пол. Прямо по фэншую – китайскому эзотерическому учению: головой на север, лицом на восток. Он лежал на левом боку лицом к двери, и убийце не составило труда просунуть пистолет в щель под дверью и выстрелить писателю прямо в сердце. От выстрела писатель потерял баланс и лег на спину, в то положение, в котором мы его нашли. Однако мы посчитали, что он упал после выстрела, а он лишь повернулся с бока на спину. Затем убийца через ту же щель под дверью подбросил использованный патрон в комнату. А после, что самое интересное, дабы сымитировать падение тела, убийца направил тонкое дуло пистолета «Колибри» в широкую замочную скважину этой старинной двери и выстрелил стоящему манекену между ног. Манекен упал, это услышала Анна и решила, что упал ее отец, хотя на самом деле упал манекен, который убийца специально расположил так, чтобы попасть куда надо. Не зря Анне казалось, что манекен двигается; убийца его переставлял, ища идеальное расположение, чтобы скрыть второй выстрел. Пуля так и осталась у манекена между ног, туда, разумеется, по причине природной стеснительности никто не заглядывал. А я заглянул и обнаружил ее там!

Тут инспектор достал из кармана и показал всем маленькую пулю в пакетике и указал на манекен, стоявший также невозмутимо, как и кореец-слуга.

– Потом убийца прошел вслед за Анной в комнату к убитому, и пока Анна пыталась оживить мертвого отца, не обращая ни на что внимания, убийца попытался оживить мертвый манекен, вложив в его руку пистолет и показав руку с пистолетом несчастной дочери.

Филькин сделал театральную паузу и указал жестом:

– Убийца – вы, господин Буков!

Буков закрыл свое лицо руками.

– Да, убийца вы, Буков, и если от первого выстрела, который оказался роковым, следов не осталось, поскольку щель под дверью достаточно широка, то замочная скважина не так широка и на ней остались микроскопические следы от второго выстрела.

Анна в замешательстве глядела на Букова, сержант Перцев открыл рот от удивления, а слуга-кореец был все также нем и невозмутим, словно манекен.

– Один вопрос: почему? – спросил Филькин у убийцы.

Поначалу Буков не двигался, но затем открыл свое лицо:

– Вы видели, сколько книг написал этот горе-писака и издал за свой счет, – заговорил он подавленным голосом, – это ж сколько деревьев зарублено!

– Убил графомана – спас дерево? – криво усмехнувшись, спросил Филькин.

– В его случае я спас целый лес. Русский лес. Березки родимые спас от вырубки. А то, что вы сказали про фэншуй – это неправда, фэншуй – это исконно русское учение: мох растет с севера, птицы летят на юг, спать надо головой на север, лицом на запад. Печенюшкину я соврал, что спать надо лицом на восток, чтобы мне было проще его прикончить.

– Вы изверг, Буков! – закричала Анна. – Вы за родные березки готовы убить человека.

– Это патриотизм, детка! – ответил Буков и зло ухмыльнулся.

Когда убийцу увели, а Анна рыдала в плечо сержанту, Филькин взглянул в окно на мирные саженцы тополей, которые при определенном поливе могли вырасти в Тополи-М.

«Это что же получается, те две березовые девушки остались без присмотра, – подумал инспектор, – надо бы их навестить».

И он вышел из комнаты с кедровым звоном в штанах, предоставляя Анну заботам сержанта.

Дело об ускакавшем зайчике

– Дурак твой Пелевин, – беззлобно припечатала Китти. – Так долго и тонко описывать чувства молодого человека к некоей Нике, чтобы в финале оказалось, что Ника – это его собака, обыкновенная сука.

– Это постмодернизм, Китти, – возразил полноватый Сергей.

– Попрошу в моем доме не выражаться, – запротестовала Малинка.

– Ты имеешь в виду суку или постмодернизм? – вмешался Перцев.

– И то, и другое.

– Сучий постмодернизм, – не удержался Шура.

– Это про Донцову? – включился в разговор Никанор. И, увидев непонимающие взгляды, добавил. – Ну, женский иронический детектив – сучий постмодернизм.

– А! – поняла Китти. – Это сущий постмодернизм, – поправила она Никанора.

– Вообще, – начал Сергей, – «Ника» чем-то похожа на иронический детектив, вся загадка разрешается в конце. А ты, Китти, занимаешься спойлерством, рассказала все, а ведь этот рассказ еще не все читали.

Тут все запротестовали – читали, мол, знаем.

– Рассказ старый, собаки столько не живут, – заметил Никанор.

Компания из шестерых приятелей встречала Новый год по китайскому календарю. Наступал год огненной обезьяны. Этот год обещал массу пародий, фарса и прочего обезьянничанья. Писатели, пишущие в жанре постмодернизм, могли рассчитывать на финансовые успехи в этом году. Также рекомендовалось носить стринги, поскольку это привлекало покровительство краснопопой макаки.

В компании, встречавшей Новый год, было четверо парней: Сергей, Шура, Никанор и сержант Перцев, и две девушки: Малинка и Китти. Малинка была хозяйкой дома, где происходила эта вечеринка. Домик являлся дачей ее обеспеченных родителей из, как сказали бы американцы, upper middle class. Родители уехали зимой в тропики Козерога и оставили дачу своей юной дочери.